Переехал сюда: https://mr-milcat.dreamwidth.org/
Если вы там же, мои дорогие друзья, то добавляйтесь.

Так как я не согласен с нынешней политикой Живого Журнала -  мой журнал закрыт.
Не удаляю я его лишь потому, что мне дорог мой никнейм и я не хотел бы, чтобы его продали за тринадцать серебряников, как всех пользователей ЖЖ. А это вам в качестве завершающего штриха:

Прогорклый тамбур электрички
Вползает тихо в новый год,
Мелькают за окном таблички,
Безлюдных станций хоровод
Из снега, стали и бетона,
Исписанных унылых стен,
Спит в ожидании вагонов,
Как будто метрополитен.

Сквозняк завыл, что режет уши,
Колеса глушат сердца стук,
Стекает снег с ботинок лужей,
Ползет по полу, как паук.
Воздух сырой насквозь прокурен,
Изъеден ржавчиною дней,
И лет прошедших диктатура,
В висках бьет болью все сильней.

Стекло съедает синий иней,
Вдали чернеют провода
Высоковольтных мрачных линий,
Мелькают часто поезда.
Как спирт, жжет горло горький воздух,
Будто рассыпал кто-то «Tide»,
Который нюхают рок-звезды,
Чтоб стать десятком мегабайт.

И Новый Год не наступает,
Из года в год как «День Сурка»,
С экранов кто-то поздравляет,
Огней безумных череда.
На мертвой елке новогодней,
Сверкает яркая звезда,
Но завтра будет как сегодня,
Ну, а сегодня — как всегда.

Мой внутренний Хайзенбег,
Призывает разум: "Варить...",
Совершить этот дерзкий побег,
Чем в стабильности заживо гнить.
Поменять на валюту рубли,
А остатком оклеить квартиру,
Но кошель мой опять на мели,
Тараканам и тем не до жиру.

Но сильней раздается тот зов,
Прожигает мозги, как паркет,
А по телику стадо коров,
Овощам прочат новых побед.
Открываю сам дверь и бегу,
Зачем и куда я не знаю,
Может быть, окажусь на пруду,
Или в пыльном и душном сарае.


Или вдруг попаду на тот свет,
Но он с этим как-то не ладит,
И не важно количество скреп,
В извращенной и странной Илиаде.
А когда окажусь на краю,
И не будет в реальность возврата,
Я валюту по ветру пущу,
И растаю как грезы вомбата.

У меня одного  ЖЖ тупит? Или это кривые руки оптимизаторов сайта стараются?

АВТОРСКИЙ ЛОГОТИП РАЗРАБОТАН СТУДИЕЙ "MIDIANKAI-ARTS"

На улице Сезам разбиты фонари,
И Зелибоба пьяный мокнет в луже,
Идут холодные осенние деньки,
Промозглый ветер лезет в душу.
Дукалис с Мухомором пиво пьют,
Спирт с солодом хотят заесть грибами,
Их дома даже лампочки не ждут,
И у подъезда драки нет с котами.
Ползет змеей неровно по земле -
Вспотевший Зелибоба сделал лужу,
Сегодня он опять навеселе,
И даже тем ментам не очень нужен.
Он как опоссум тихо засопит,
Рыгнет натужно кислым перегаром,
Свет фонаря его не исцелит,
И черствый кренделек на стойке бара.
А завтра, может, выпадут снега,
И Ленин с Пушкиным зароются в сугробы,
В башке пустой похмельные бога,
Вдруг запоют, забыв про ритм и ноты.
Настанет утро - прочь покой и сон,
Стук молота по мозга наковальне -
Бредет к Медее призрачный Яссон -
Похмельный Зелибоба натуральный.

Какая перестройка? Какая политика? Это песня о школьных переменах!
(из интервью В.Цоя)

Когда погиб Виктор Цой, мне было четыре года. Все, что я помню из тех времен – большой плакат на стене в комнате старшего брата. На плакате были изображены рокеры отечественного разлива. Из всех кто там был изображен, я помню лишь «Браво» и «Кино». Остальные стерлись из памяти безвозвратно. Найди я сейчас тот плакат 1990 года выпуска, то вряд ли бы кого-то еще узнал. Напрягая изо всех сил память, первое что вспоминается – суровый кореец в кожаной куртке. Он мне чем-то напоминал индейца из югославских фильмов. Что-то завораживающе мистическое было в той любительской фотографии с плаката.

Прошло лет десять. Разбирая фонотеку брательника я вдруг наткнулся на альбом группы «Кино» – «Звезда по имени солнце». Раньше он мне на глаза не попадался. Естественно стало любопытно. Достаю из чуть поцарапанной пластиковой коробки пахнущую пленкой кассету и засовываю в магнитофон. Включаю. Вот так я впервые осознанно познакомился с Русским Роком.

Простые и понятные песни, без витиеватых стихов и со вполне качественной музыкой. Что еще надо для 13-14-летнего подростка? «Песня без слов, ночь без сна…». Звучание было современным, несмотря на то, что альбом был записан в далеком 1989 году. Это разительно отличалось от всего, что я слушал раньше. Песни, пусть незамысловатые, но отдельно от музыки они не превращались в сухой текст, а оставались стихами. Тогда я наивно полагал, что все песни должны являться стихами. Но потом жизнь с упорством доказывала мне обратное.

( Read more...Collapse )

По мотивам комиксов «Кош и все-все-все»
Посвящается автору и создателю Коша – Александру Симоненко


Кош обнаружил себя на полу спальни. Он только-только отошел от долгого психоделического сна. Ему все еще мерещились похожие на бензиновые радужные пятна драконы, несущие миру святой Грааль. Жаль, что это был всего лишь сон. На смену цветастым иллюзиям пришла суровая реальность мрачного сырого особняка, чьи подвалы отдают тиной и плесенью.

По полу несет пробирающим до костей холодом. Клык на клык не попадает. И не важно, что у него довольно-таки теплая шерстяная шуба. Все равно холод собачий.

Рядом с котом валялась наполненная ровно наполовину бутылка чилийского виски «Чавес Ригал» двенадцатилетней выдержки. Сколько лет виски выдерживали на самом деле, понять было сложно. Судя по слою пыли на стекле, бутылка провалялась в подвале не менее пятидесяти лет. Но выбора особого не было. Кош был не в том положении, чтобы привередничать и жаловаться на судьбу. У него оказались бутылка виски и обои, пропитанные раствором диэтиламида д-лизергиновой кислоты. С едой и водой было значительно хуже, но кот старался не терять оптимизма. Даже несмотря на то, что за окном чернильным пятном расползся унылый и мрачный постапокалиптический пейзаж.

( Read more...Collapse )

О смерти Терри Пратчетта я узнал от друзей. Я стоял посреди торгового центра, когда на смартфон посыпались сообщения от друзей со столь печальной вестью. Так обычно бывает, когда умирает какой-нибудь родственник. Каждую минуту на планете кто-то умирает. Кто умирает от болезни, кто от старости, кто от внезапной передозировки свинца в организме, а кто от сверх- дозы наркотиков. Гениев значительно меньше, чем людей, поэтому их уход воспринимается куда более болезненно. Что у нас, что за рубежом – писатель больше, чем писатель, поэт больше, чем поэт. Но рано или поздно смерть настигает всех.

Правду говорят, что человек подобен целой вселенной – уникальной и неповторимой. Возможно, когда-нибудь родится писатель с таким же острым умом, но сколько веков должно пройти, прежде, чем это произойдет? Эпохи сменяют друг друга, и у каждой свои герои. И им, как и всем нам в принципе, важно вовремя уйти.

Книги Терри Пратчетта для меня удивительны, а «Плоский мир» кажется таким родным и знакомым. Он не похож на все, что я читал до этого. Грустно осознавать, что вселенная Плоского Мира умрет вместе с автором. Так погибают настоящие вселенные. Всему рано или поздно приходит конец. Сказкам тоже суждено когда-нибудь закончиться.

( Read more...Collapse )